Неточные совпадения
Среднего роста, очень стройный, Диомидов был одет в черную блузу, подпоясан широким ремнем;
на ногах какие-то беззвучные, хорошо вычищенные сапоги. Клим заметил, что раза два-три этот
парень,
взглянув на него, каждый раз прикусывал губу, точно не решаясь спросить о чем-то.
Поверите ль, ребята? как я к нему подходил, гляжу: кой прах! мужичонок небольшой — ну, вот не больше тебя, — прибавил Суета, показывая
на одного молодого
парня среднего роста, — а как он выступил вперед да
взглянул, так мне показалось, что он целой головой меня выше!
Мужчины, конечно, не обратили бы
на нее внимания: сидеть с понурою головою — для молодой дело обычное; но лукавые глаза баб, которые
на свадьбах занимаются не столько бражничеством, сколько сплетками, верно, заметили бы признаки особенной какой-то неловкости, смущения и даже душевной тоски, обозначавшейся
на лице молодки. «Глянь-кась, касатка, молодая-то невесела как: лица нетути!» — «Должно быть, испорченная либо хворая…» — «
Парень, стало, не по ндраву…» — «Хошь бы разочек глазком
взглянула; с утра все так-то: сидит платочком закрывшись — сидит не смигнет, словно
на белый
на свет смотреть совестится…» — «И то, может статься, совестится; жила не
на миру, не в деревне с людьми жила: кто ее ведает, какая она!..» Такого рода доводы подтверждались, впрочем, наблюдениями, сделанными двумя бабами, которым довелось присутствовать при расставанье Дуни с отцом.
С именем Гришки молодой
парень вздрогнул всем телом, до последнего суставчика, судорожным движением руки отер капли холодного пота, мгновенно выступившие
на лбу, и
взглянул на дочь рыбака.
Старик, сидя за узким прилавком, снимал с иконы ризу, выковыривая гвоздики маленькой стамеской. Мельком
взглянув на вошедшего
парня, он тотчас же опустил голову к работе, сухо сказав...
— Да,
парень! Думай… — покачивая головой, говорил Щуров. — Думай, как жить тебе… О-о-хо-хо! как я давно живу! Деревья выросли и срублены, и дома уже построили из них… обветшали даже дома… а я все это видел и — все живу! Как вспомню порой жизнь свою, то подумаю: «Неужто один человек столько сделать мог? Неужто я все это изжил?..» — Старик сурово
взглянул на Фому, покачал головой и умолк…
— В твои годы отец твой… водоливом тогда был он и около нашего села с караваном стоял… в твои годы Игнат ясен был, как стекло…
Взглянул на него и — сразу видишь, что за человек. А
на тебя гляжу — не вижу — что ты? Кто ты такой? И сам ты,
парень, этого не знаешь… оттого и пропадешь… Все теперешние люди — пропасть должны, потому — не знают себя… А жизнь — бурелом, и нужно уметь найти в ней свою дорогу… где она? И все плутают… а дьявол — рад… Женился ты?
Русый
парень с удивлением
взглянул на Фому и спросил...
Больные — Кирило, пожилой мужик с песочной бородой, и Степа, молодой, безусый
парень с серым лицом, — лежали неподвижно, только можно было расслышать неровное, тяжелое дыханье. Доктор
взглянул на Кирилу и покачал головой. Запекшиеся губы, полуоткрытый рот, провалившиеся глубоко глаза — все это было красноречивее слов.
Гаврила машинально переменил место. Когда Челкаш, меняясь с ним местами,
взглянул ему в лицо и заметил, что он шатается
на дрожащих ногах, ему стало еще больше жаль
парня. Он хлопнул его по плечу.
— Ты давеча
взглянул на меня, а сердце мое помягчило. И
парень тихий. Я и подумала: это, должно, святые.
Парень подозрительно
взглянул на меня, ещё раз прочитал записку.
Взглянул я
на парня: лицо круглое, курносое, точно из камня высечено, а серые глаза далеко вперёд ушли. Говорит — глухо, идёт без шума и вытянулся весь, словно прислушивается или большая сила кверху тянет его. Руки за спиной держит, как, бывало, мой тесть.
Николай Назаров обогнул мыс, ловко загребая одним веслом, причалил, взял вёсла и выскочил
на мостик купальни. Посмотрев в воду, как в зеркало,
парень пригладил волоса, застегнул вышитый ворот рубахи, надел жилет,
взглянул на часы и, взвесив их
на ладони, неодобрительно покачал головою. Потом, перекинув через руку новый синий пиджак, не спеша пошёл в гору, двигая мускулами лица, точно выбирая выражение, с каким удобнее войти наверх.
Сжавшись в кучку, матери держались в сторонке. Рассевшись в тени меж деревьев, поминали они преподобного отца Софонтия привезенными из обителей яствами и приглашали знакомых разделить с ними трапезу. Отказов не было, и вскоре больше полутораста человек, разделясь
на отдельные кучки, в строгом молчаньи ели и пили во славу Божию и
на помин души отца Софонтия… Деревенские
парни и горожане обступили келейниц и,
взглядывая на молодых старочек и
на пригоженьких белиц, отпускали им разные шуточки.
Парень быстро
взглянул на отца, дернул его за рукав, и оба они, как по команде, повалились доктору в ноги. Тот махнул рукой и, не оглядываясь, быстро пошел к своей двери.
Шеметов, стройный
парень в синей рубашке, исподлобья
взглянул на Токарева.
Другая дочь, шестнадцатилетняя пригожая девушка, занималась у открытого окна рукодельем, изредка отрывала от него свои большие голубые глаза, чтобы посмотреть
на проказы сестры или украдкой
взглянуть на молодого крестьянского
парня, стоявшего снаружи дома у окна, облокотясь в унынии
на нижнюю часть рамы.
Первое чувство Луизы, переступя порог двери, был испуг; второе… она
взглянула на Густава,
на пригожую девушку и покраснела. Не зная отчего, она была внутренно довольна, увидев молодого
парня, занимавшегося так пристально сельскою красавицей; тем более ей было это приятно, что она узнала в нем служителя, который, вместе с кастеляном, понес за нее такую горькую участь.